Прогрессивная и заботливая
Сумасшедший месяц, много беготни, много разной информации. Фотографий много.
Треть месяца провожу в Стокгольме.
Апрель (и половина мая) мой самый нелюбимый месяц, потому что весь насыпанный за зиму песок оттаивает и носится по ветру. Город грязный, лицо грязное, волосы грязные, шарф грязный, ботинки грязные, квартира грязная. Все грязное и пыльное. Весной я не ношу замшу и кашемирово-шерстяное пальто, а так хочется.
Посетила Русский музей. Поплакала там дважды, от чувствс.
Полюбила мимику Дженифер Лоуренс.
Больше ничего не помню, потому что вот какая штука.
На улицах много красивых мужчин, они мне нравятся, но смотреть на них, а именно им в глаза, проходя мимо не могу, потому что если посмотрю, значит, покажу, что мужчина мне нравится, а если он мне нравится, и я смотрю на него, то это открытое признание. Если это открытое признание, что мужчина мне нравится, то это признание, что я его хочу. И это так. Хочу. А если я показываю мужчине, что хочу заняться с ним сексом, то я дура и блядь. А это стыдно и страшно. Поэтому я не смотрю. Посмотрела – проиграла.
И еще я несильно влюблена вот в этого человека. Это Аксель Бранденбург.

Влюблена безответно, и он не знает. Он даже думает, что меня зовут Наташа, потому что я русская. Ему 54 года. Родился в Германии, живет в Стокгольме. Женат, есть сын. Трудоголик.
Это Павел Чуриков. Паше, наверное 23 года. Паша играет на гитаре и басу, поет. На сцене носит черную футболку со злым Микки Маусом и белые лосины.

Паша похож на Акселя и нравится мне.
На какой-то страничке Вконтакте я написала «Какой классненький мальчик. Басист». Вдруг пришел Паша и написал «Спасибо, но я не басист».
У него, кажется, есть девушка. У девушки красивые сиськи.
В нашей рабочей группе в Стокгольме четыре девушки. Одна не появляется, одна англичанка. С накрашенными глазами хожу только я, и мне стыдно, что я красивая, потому что я невероятная дура, если сравнивать наши с ними рабочие результаты. Вообще невозможно работать, в воображении переспала уже с пятерыми мужчинами. Я ужасная блядь, очень себя обвиняю.










Треть месяца провожу в Стокгольме.
Апрель (и половина мая) мой самый нелюбимый месяц, потому что весь насыпанный за зиму песок оттаивает и носится по ветру. Город грязный, лицо грязное, волосы грязные, шарф грязный, ботинки грязные, квартира грязная. Все грязное и пыльное. Весной я не ношу замшу и кашемирово-шерстяное пальто, а так хочется.
Посетила Русский музей. Поплакала там дважды, от чувствс.
Полюбила мимику Дженифер Лоуренс.
Больше ничего не помню, потому что вот какая штука.
На улицах много красивых мужчин, они мне нравятся, но смотреть на них, а именно им в глаза, проходя мимо не могу, потому что если посмотрю, значит, покажу, что мужчина мне нравится, а если он мне нравится, и я смотрю на него, то это открытое признание. Если это открытое признание, что мужчина мне нравится, то это признание, что я его хочу. И это так. Хочу. А если я показываю мужчине, что хочу заняться с ним сексом, то я дура и блядь. А это стыдно и страшно. Поэтому я не смотрю. Посмотрела – проиграла.
И еще я несильно влюблена вот в этого человека. Это Аксель Бранденбург.

Влюблена безответно, и он не знает. Он даже думает, что меня зовут Наташа, потому что я русская. Ему 54 года. Родился в Германии, живет в Стокгольме. Женат, есть сын. Трудоголик.
Это Павел Чуриков. Паше, наверное 23 года. Паша играет на гитаре и басу, поет. На сцене носит черную футболку со злым Микки Маусом и белые лосины.

Паша похож на Акселя и нравится мне.
На какой-то страничке Вконтакте я написала «Какой классненький мальчик. Басист». Вдруг пришел Паша и написал «Спасибо, но я не басист».
У него, кажется, есть девушка. У девушки красивые сиськи.
В нашей рабочей группе в Стокгольме четыре девушки. Одна не появляется, одна англичанка. С накрашенными глазами хожу только я, и мне стыдно, что я красивая, потому что я невероятная дура, если сравнивать наши с ними рабочие результаты. Вообще невозможно работать, в воображении переспала уже с пятерыми мужчинами. Я ужасная блядь, очень себя обвиняю.










ВТФ?!